«Десятилетия сокращения численности населения и социальных проблем уничтожили некогда могущественное российское государство, превратившееся в собственную тень. На внутренней арене страна сталкивается с масштабными социальными сдвигами. Славяне, число которых уменьшается, а национализм усиливается, ведут «холодную войну» с растущим и радикализирующимся мусульманским населением. В республиках, большинство населения которых составляют мусульмане, набирают силу сепаратистские настроения. <…> Предпринимая отчаянные попытки восстановить порядок, российское правительство прибегает к постоянным и массовым репрессиям, не виданным с советских времён. Эти репрессии, однако, лишь радикализируют оппонентов власти и изолируют Россию от Запада».

«Что происходит сегодня? Популярно представление, что Россия доминирует на международной арене, благодаря действиям на сирийском и иранском направлениях. В политике всегда любят победителей. Однако в долговременной перспективе обещания российской власти об инвестициях в инфраструктурные проекты и развитие Дальнего Востока — это одно, а практическая реализация этих обещаний — совершенно другое. Обещаний было сделано очень много, но стратегических инвестиций — очень мало. Чтобы преуспеть, России требуются серьёзнейшие вложения в инфраструктуру, здравоохранение, социальные службы и иные сферы, которые бы позволили остановить демографический кризис».

«…В будущем нет ничего определённого. Вполне возможно, что Россия не просто сумеет переломить эти негативные процессы, но и окажется в относительно неплохом положении».

«Прогноз вице-президента AFPC полностью укладывается в постпозитивистский подход американцев. Предыдущие десятилетия, после конференции в Ялте, внешняя политика строилась в рамках позитивистских школ, главными направлениями которых были реализм и либерализм. Со входом в общий обиход постмодернистских течений, более широкое распространение получил постпозитивизм. Это когда идея или модель развития ситуации находится в приоритете перед событиями, имеющими место быть в реальности. Реализм основывается на объективных данных. Постпозитивизм во главу угла ставит идею, потом уже появляется проект переустройства, а затем реальность подгоняется под проект».

«Вначале выходит доклад, потом он становится достоянием политологических структур по всему миру, которые его детализируют с учетом специфики регионов. На следующем уровне детализированные модели должны подхватить СМИ как данность, чтобы приучить общественность, в том числе, политические элиты, к тому, что эти сценарии неминуемы. В итоге разработанные модели ложатся в основу принятия государственных решений…»

«Правящая в России группировка, необразованная, не понимающая, что такое большой стиль и большой проект, смотрят в будущее только на период своего физического существования. Поэтому от них ничего ждать не приходится. Но в русской литературе, в русской философии большой проект есть. Он продолжает предыдущий, просто на современном этапе. Россия вообще может оказаться спасителем европейской цивилизации, если большой проект будет в руках правящей элиты. Конечно, не нынешней, а будущей».

«Всё давно сформулировано. Возьмите «Новое средневековье» Николая Бердяева — вот уже готовый проект. Есть целый ряд современных сочинений. Я лично написал «Манифест возрождения России». Вышел толстенный том «Русская доктрина». Всё прописано до мельчайших деталей. Нет только политической силы, которая бы всё это воплотила».

«…По сути же он не сказал ничего нового и неожиданного. Дело в том, что России уже нет: она распалась в 1991 году. Советский Союз и был Россией. Сейчас же существует угасающая и приходящая в упадок Российская Федерация. И демографически, и инфраструктурно мы идём к концу…»

«И сама власть порой проговаривается, показывая, что понимание реальной ситуации у неё есть. Нам говорят о росте рождаемости, но что-то я не вижу по трое детей в каждой русской семье. Между тем демографами подсчитано, что для того, чтобы поправить ситуацию с нынешним демографическим провалом, нужно, чтобы на каждую женщину приходилось бы в целом не меньше 2,65 ребёнка, да и то положительный эффект тут можно будет наблюдать лишь через двадцать с лишним лет. Между тем даже по официальным данным уровень рождаемости составляет 1,7 или 1,8 ребёнка на женщину, причём это включая нерусское население, мигрантов…»

«А разве мы строим Евразийский союз?! Где вы это видели? Пока что лично я вижу, что с Белоруссией мы так и не смогли наладить полноценную интеграцию, Украину на данном этапе и вовсе потеряли. О каком союзе речь-то идёт? О том, который «создаётся» имитацией бурной деятельности? Как минимум, необходимо объединение трёх союзных республик — Российской Федерации, Украины и Белоруссии; далее на очереди Казахстан. А то, что мы видим сейчас, — лишь попытка создать нечто аморфное, причём со среднеазиатскими республиками. Но всё это не убережёт Россию от демографического краха».